«На нас нацелили автоматы»: беженцы из ЛНР об эвакуации и жизни в Люберцах
Город Красный Луч расположен в ЛНР возле границы с ДНР. Корреспондент портала «РИАМО в Люберцах» пообщалась с эвакуированными оттуда жителями: Валентиной Александровной, ее дочерью Анной с мужем Алексеем и их дочерьми 6 и 16 лет, а также соседкой Людмилой с супругом. Две семьи живут в съемной трехкомнатной квартире.
«Убитых хоронили во дворе»: истории живущих в Красногорке беженцев из ДНР>>
Красный Луч
По словам собеседников, Красный Луч был цветущим городом шахт и заводов, там было порядка 120 тысяч жителей. После 2014 года многие предприятия закрылись, рабочих мест становилось все меньше.
«Я тогда находилась в Крыму, а в сентябре вернулась в Красный Луч и не узнала город. Он осиротел. Там все разбомбили. На улицах никого не было – люди ужасно всего боялись», – поделилась Валентина Александровна.
В то время знакомые врачи говорили Людмиле, что у каждого второго взрослого жителя города диагностировали астено-невротический синдром.
«Люди боялись громких звуков. Пугались, даже если выезжали в мирные населенные пункты. Моему внуку сейчас 13 лет. До 2019 года он буквально падал и прятался под кровать, если слышал какой-то громкий звук, хлопок», – рассказала Людмила.
Алексей добавил, что их младшей дочери нужен психолог – она боится оставаться одна. Семья жила в микрорайоне рядом с военкоматом, однажды сработали три мины, и жители соседней пятиэтажки остались без окон и балконов.
«До сих пор в некоторых квартирах окна забиты фанерой, потому что не на что вставлять стекла», – уточнила Людмила.
Тогда вместе со своей семьей женщина сутки просидела в подвале.
«Никто и не думал, что все это может так затянуться, что нас бомбить будут. Я вчера звонила родственнице – спрашивала, как сейчас обстановка в городе. Та ответила, что по городу ходят молодые девчонки в черных платках, бабушки и дети, а мужиков практически нет. Осталось 30 тысяч жителей всего. Еще все подорожало, зарплат на еду еле хватает», – отметила Валентина Александровна.
«Восемь лет в постоянном напряжении»: беженка – о жизни в ДНР>>
«Чуть не расстреляли»
В 2022 году ситуация сильно обострилась. Валентина Александровна рассказала, что на границах местные жители старались помогать ополченцам: давали деньги и сигареты. У военных из ЛНР были только ружья, топоры, вилы и мешки, чтобы делать укрепления.
«Иногда приходилось проезжать красные линии – таможни. И под Днепропетровском нас чуть не расстреляли. Мы ехали, они стояли, между собой разговаривали. Я так поняла, это был «Азов»* (запрещенная в РФ террористическая организация – ред.), потому что у них были отличительные наклейки и шлемы. Мы подумали, что нас пропустили, а они на нас нацелили автоматы. Мы остановились, они нас всех проверили и перепроверили. Но, к счастью, в итоге пропустили», – вспоминает Валентина Александровна.
Позже Алексей стал свидетелем того, как украинский самолет разбомбил оздоровительный комплекс «Лунный свет».
«В машину садился на автовокзале. Видно было, как украинский самолет петлю делал, развернулся в сторону города Антрацит. Я ехал по дороге, прямо передо мной он разбомбил оздоровительный комплекс. Страшно. У нас дети уже отличают, с какого орудия стреляют», – говорит Алексей.
«Теперь мы защищены»: как в Подмосковье встретили беженцев из ЛНР и ДНР>>
Эвакуация в Люберцы
Эвакуацию в городе Красный Луч объявили 18 февраля. Спустя всего три дня семья Алексея и Анны была в Люберцах.
«Я сразу же поговорила с дочкой. Было очень страшно, страх за детей победил. Собирались как в тумане – не понимала, что брать, что оставлять. Мы очень быстро выехали в Россию на своей машине», – рассказала Валентина Александровна.
И добавила, что возле здания администрации города организовали подачу автобусов для эвакуации. С человека брали 300 рублей.
«Главное было добраться до таможни, а там уже легче. Люди на границе встречали», – добавила их соседка Людмила.
Она с мужем прибыла в Люберцы позже – 1 марта. Старалась уговорить сестру поехать с ними в Россию, но та не согласились покидать ЛНР.
«Сестра осталась там, потому что у нее муж, она не захотела расставаться», – сказала Людмила.
Гуманитарная помощь: как помочь беженцам из ДНР и ЛНР>>
Трудности и помощь депутата
Семья Анны и Алексея сразу поехала в социальную службу и подала заявление на единовременную выплату пособия в размере 10 тысяч рублей.
«Обещали, но пока ничего. Подали документы, уже два месяца ждем… Некоторые наши земляки уже получили выплаты, а мы пока нет», – сообщила Валентина Александровна.
С работой тоже возникли трудности. Алексей ранее работал водителем и решил трудоустроиться на постоянное место, чтобы была стабильная зарплата. Но водительские права луганские, а на восстановление не хватает средств.
«У нас из-за регистрации много трудностей. Мы вроде граждане России, но все равно ничего не можем сделать. Из-за этого дочку в школу не можем записать», – добавил мужчина.
Найти в Люберцах съемную трехкомнатную квартиру, где бы поместились обе семьи беженцев, помогли знакомые. По словам собеседников, арендодатель отнеслась к их ситуации с понимаем.
«Она старалась нам побольше вещей оставить. Спрашивала всегда, что нужно. Но жилье нужно оплачивать. На первое время жена сдала в ломбард два кольца, чтобы за квартиру отдать», – сказал Алексей.
Семьи трудятся на подработках, чтобы денег хватило хотя бы на еду и жилье.
«Нам помогла партия «Единая Россия». Земляки рассказали, что там выдают гуманитарную помощь. К нам отнеслись прекрасно, все нужное выдали. Мы сказали, что у нас нет подушек и одеял, и к нам в тот же день приехал депутат Дениско Дмитрий Валентинович», – добавила Валентина Александровна.
Беженцы Донбасса в Москве: о жизни «с нуля» и щедрости москвичей>>
«Украинизация началась в 2012 году»
Валентина Александровна считает, что Донбасс является исконно российской территорией. После Великой Отечественной войны восстанавливать его приезжали именно со стороны России, а не из других республик, входящих в состав СССР.
«Моя мама со Ставропольского края приехала восстанавливать Донбасс. Там все россияне – и узбеки, и татары, и армяне, и азербайджанцы, и евреи. У нас многонациональная земля, и мы все считали себя равными», – подчеркнула Валентина Александровна.
Алексей рассказал, что украинизация началась в 2012 году. Тогда школы начали переводить на обязательный украинский язык, все госучреждения перевели на него.
«Когда я приходил в госучреждение, то приходилось просить образец для заполнения. Я знаю украинский, но на разговорном уровне. И таких, как я, на Донбассе много», – пояснил Алексей.
Анна добавила, что детям, которые все годы учились на русском языке, внезапно пришлось сдавать экзамены на украинском языке.
«В Подольске живет добрый и отзывчивый народ»: как в округе помогают беженцам из Донбасса>>
Надежды и планы
«У нас нет планов на отдаленное будущее. Сейчас мы думаем, как бы выжить здесь и сейчас. Вернуться, возможно, нам уже некуда», – ответила Людмила.
Сейчас семьи стараются отвлечься бытовыми вопросами, так как все боятся усиления и затягивания конфликта.
«Здесь хотя бы спишь спокойно, не боишься бомбежки. Там этот страх очень давил, мешал жить. Сейчас мы думаем о том, как устроиться на стабильную работу, отправить ребенка в школу, получить жилье и пособия. Мы ищем помощи», – подытожила Анна.
Айтадж Чирагова