Сбежавшие из офиса: почему миллениалы бросают работу
Стать блогером, много путешествовать и не работать в офисах все чаще мечтают представители «поколения пепси». Миллениалы, рожденные в конце 80-х – начале 90-х, уже успели поработать в крупных компаниях, объездить полмира и устать от офисной жизни. Обозреватель РИАМО отыскала героев, которые бросили работу, и узнала, почему они захотели уйти в никуда.
Тамара, 28 лет, кинокритик:
«Я думаю, мы первое поколение, которому было дано право на свободу выбора. Мы помним лихие 90-е только урывками, вкусили жирные двухтысячные, нам не надо было добывать кусок хлеба, и мы могли не выживать, а жить для себя. Мне вообще кажется, что привычка «выживать» сильно отличает нас от наших родителей. Меня всегда коробило, когда в кризис старшее поколение рассуждало в стиле «пережили перестройку, 98-й – и это переживем».
Мне никогда не хотелось «переживать», мне хотелось жить и получать удовольствие.
С одной стороны, свобода выбора – роскошь, которую получило наше поколение, с другой – проклятие, так как очень сложно отойти от родительского нарратива «долг, страдание, выживание» и понять, что ты ничего никому не должен.
Кажется, что как только освобождаешься от ложных обязательств и корпоративного рабства, тогда-то и наступает сладкая свобода. Но дело в том, что забить на социальные условности и сделать по-своему как раз сложнее и страшнее всего. Ты не можешь опираться на опыт других, ты должен придумать новый путь сам, зачастую сталкиваясь с непониманием и осуждением окружающих.
У нас к 30-ти принято нарожать детей, несколько раз развестись, обзавестись ипотекой и машиной в кредит, а ты вдруг забиваешь на все и оказываешься в начале пути.
При этом в детях и ипотеке нет ничего плохого, просто это не для всех.
Когда я уволилась с работы в крупном информационном агентстве, многие с ужасом воспринимали новость о том, что я «ухожу в никуда». Как будто я отправляюсь в открытый космос на ржавом тазике, и никакой Илон Маск мне не поможет.
В общем-то какая-то часть моего сознания с этим соглашалась, и каждый день я просыпалась с мыслью: «О Боже, у меня нет работы!»
Со сном в целом было тяжко. Но постепенно ты начинаешь понимать, сколько возможностей было от тебя скрыто, потому что ты сидел в своем тесном, но таком привычном бункере комфорта. Прошло мало времени, всего месяц, и я не могу сказать, что точно знаю, чего я хочу, и мне по-прежнему страшно. Но чтобы жить так, как нравится, а не как удобно, нужно гораздо больше усилий. И я надеюсь, что у меня хватит смелости не спасовать!»
Хайпбист, ретро или миллениал: из какого вы поколения?>>
Екатерина, 28 лет, журналист:
«Последние два года в моей жизни было слишком много работы.
Я перегорела, работая по 12-14 часов в сутки, получив бессонницу, пару повышений и оказавшись на грани нервного срыва.
Меня ужасно расстраивало то, что не было возможности реально влиять на процесс принятия важных решений в компании Forbes, где я работала. Это демотивирует инициативных сотрудников, готовых себя проявить. Усугубилось все турбулентностью в компании: собственник устроил цензуру, эта история широко обсуждалась в СМИ. Закончилось все хорошо, собственник сменился, а коллектив удалось сохранить. Но я решила туда не возвращаться, ведь нагрузка снова будет жуткой, а старые проблемы в менеджменте никуда не денутся.
Для меня этот конфликт стал лишь триггером, я решилась сделать то, о чем мечтала, поэтому уволилась и решила немного отдохнуть.
После перерыва, снова вернулись силы и желание творить, и я решила начать свой проект. Сейчас я занята его запуском.
Если что-то не получится, я со спокойной душой выйду на какую-то работу в найм, но я обязательно учту ошибки прошлого – даже ради известного бренда и высокой зарплаты нельзя терпеть тяжелые условия и подавление личности в коллективе. Работа должна всегда приносить счастье!»
Путешественники‑маньяки: на что готовы люди ради отпуска>>
Настя, 28 лет, инструктор по сноуборду:
«Я училась в университете по специализации «Маркетинг», параллельно изучала два иностранных языка. На последних курсах подрабатывала стажером в международной компании и преподавала детям английский. После окончания учебы мне предложили остаться в команде, и я проработала там еще 2,5 года.
Компания казалась мне идеальной во многих аспектах, но в один миг я почувствовала себя не в своей тарелке, будто занимаюсь совсем не тем, чем должна.
Уйти в никуда было очень страшно, поэтому я продолжала ходить на работу, а вечерами просматривала вакансии.
Наступил финансовый кризис, и моя позиция была одной из первых, попавших под сокращение. Этот знак заставил задуматься о том, что я действительно хочу от жизни. Не могу сказать, что я стремилась к свободе, но мне всегда хотелось делать что-то, что приносило бы людям пользу.
Я увлекалась сноубордингом, и вскоре чудесным образом попала в организацию по обучению людей катанию на сноуборде и горных лыжах. Я быстро отучилась, сдала экзамены и стала инструктором. С тех пор моя жизнь сильно изменилась. Вместо душного офиса я оказалась в горах.
За 3,5 года я поработала в Шерегеше, Кировске, Красной Поляне, Грузии и даже в Японии!
Это сезонный фриланс – ты не всегда знаешь, насколько сезон будет загружен, и сколько ты заработаешь. Приходится себя в чем-то ограничивать, но от этого моя жизнь не становится менее яркой. Я хожу с друзьями в кафе и кино, на выставки и лекции.
В любое время, пока многие москвичи сидят в своих офисах, я могу поехать кататься на лонгборде на Воробьевы горы или уехать за город на пикник.
Вместо дорогих поездок на острова я хожу в походы. Была на Байкале, Алтае, Камчатке, в Красной Поляне, поднималась на Эльбрус, ехала автостопом от Барнаула до Москвы, путешествовала по Транссибирской магистрали на поезде. Впечатления от таких путешествий останутся у меня на всю жизнь!
Близкие меня поддерживают, но в душе хотят, чтобы я поскорее нашла нормальную стабильную работу. Возможно, когда-нибудь я вернусь в офис, но точно не сейчас».
Где покататься на лыжах и сноуборде в Подмосковье, пока нет снега>>
Полина, 30 лет, редактор:
«Четыре года назад мой друг Рустам тяжело переживал развод и решил пуститься во все тяжкие. Бросил работу, продал машину, сдал квартиру и отправился в кругосветку. Стартовал из Петербурга в Финляндию, проехался автостопом по Скандинавии, из Дании «срулил» в сторону Бельгии, потом в Барселону и наконец в Штаты. Я проводила его в Питере и поняла, что буду скучать. Через пару дней Рустам написал мне письмо, в котором привел кучу аргументов, почему я должна путешествовать с ним.
Я задумалась, что же держало меня в Москве? Работа в офисе, съемная квартира и страх перед туристическим рюкзаком и авантюрами… И решила все бросить.
В тот самый момент, когда на другом континенте на Рустама завели уголовное дело за покупку машины по фальшивым документам, я уволилась с работы и собралась лететь в Нью-Йорк.
По приезде в лучших традициях Керуака мы сели в старенькую «Мазду» и двинули на запад. Мы объездили Калифорнию, Окленд, Сан-Франциско и окрестности. В компании московских приятелей Рустама отправились в кемпинг-трип по национальным паркам.
Добравшись до Вегаса, наши спутники организовали нам свадьбу, на которой нас с Рустамом венчал священник с дредами, и это был самый счастливый день в моей жизни.
Рустам в том своем письме обращался ко мне: «Дай же расцвести своей молодости!» Мне кажется, именно в Штатах за пару месяцев мне это удалось.
Мы не следили за датами и временем, ехали в машине, любовались кукурузными полями, горами и закатами, плыли по течению жизни. А опомнились аккурат перед судом, чтобы успеть до слушания улететь из страны. Взяли билет на Бали за день до вылета и приземлились в юго-восточной Азии. Там мы провели еще 4 месяца, проехали Вьетнам с юга на север, пожили в Лаосе, Таиланде, Индии, и – испугавшись курса евро в 90 рублей, вернулись в Москву.
Мое путешествие длилось всего полгода, но желание вернуться в офис и отсиживаться от звонка до звонка у меня так и не возникло.
Сейчас я сижу в декрете, но думаю о том, что согласна работать только на фрилансе или на работе со свободным графиком.
Во время кругосветки я узнала многое не только о мире, но и о себе. Поняла, что могу остановиться ночевать в доме у абсолютно незнакомого человека. Однажды мы нагло напросились в гости к философу Джону Зерзану, а наутро обниматься с ним, как со старым приятелем. Поняла, что путешествовать вдвоем бывает чертовски тяжело, но это того стоит. Поняла, что все твои демоны, от которых ты надеялся убежать, останутся с тобой, и вы с ними непременно познакомитесь поближе. Поняла, что могу обходиться лишь теми вещами, что в рюкзаке. Могу ходить в походы, водить байк и кататься на серфе.
Разве этого мало, чтобы бросить свою скучную работу и пожить так, как тебе хочется, хотя бы полгода?»
Отпуск по «вписке»: за что москвичи полюбили каучсерфинг>>
Катя, 28 лет, PR-специалист:
«К 28 годам я не построила суперуспешную карьеру, поэтому, когда появилась возможность уйти с работы и отправиться в кругосветное путешествие, я просто ею воспользовалась и стала свободной.
Можно поехать куда угодно, когда угодно - все желания стали вопросом только денег, а не времени.
Было ощущение пиратства, когда в любой момент можно делать то, что хочешь. Пойти гулять в середине рабочего дня или в кино, когда угодно.
Казалось, мне нечего терять: с дипломом МГУ и опытом работы в брендовых компаниях я всегда смогу вернуться на позицию с окладом 60 тысяч рублей. Но путешествие продолжается второй год и не планирует заканчиваться.
Из них я не работала 8 месяцев, потом стала искать удаленную работу и фриланс. Не загруженный деятельностью мозг стал придумывать проблемы на ровном месте, да и деньги тоже нужны... Но, поработав какое-то время на удаленке, я поняла, что настолько устала, что готова снова от нее отказаться».