Почему в России конфискуют имущество судей без уголовных обвинений: комментарии юристов

Акценты
Алексей Круковский / Фотобанк Лори

Фото - © Алексей Круковский / Фотобанк Лори

Каковы юридические основания для изъятия имущества у чиновников-коррупционеров в РФ, читайте в материале РИАМО.

В сентябре 2025 года генпрокуратура подала иск об изъятии у судьи Верховного суда РФ Виктора Момотова почти 100 объектов недвижимости на сумму 9 миллиардов рублей. Момотов стал самым высокопоставленным, но далеко не первым членом судейского сообщества России с подобными проблемами.

В том же сентябре 2025-го Волжский городской суд Волгоградской области обратил в доход государства активы бывшего председателя Верховного суда Адыгеи Аслана Трахова и его близких родственников на сумму более 13 миллиардов рублей. При этом СМИ обратили внимание, что сын Аслана Трахова Рустем, фигурировавший в деле, после вынесения решения об изъятии имущества его семьи сохранил статус судьи Прикубанского районного суда Краснодара (правда, позже появилась информация, что он все-таки подал в отставку).

Месяцем ранее, в августе 2025-го, решением Красногорского городского суда Московской области в доход РФ было обращено имущество, принадлежащее бывшему председателю Краснодарского краевого суда Александру Чернову и его близким. Любопытно, что сумма изъятых активов составила те же 13 миллиардов рублей, что и в деле Траховых.

Юристы рассказали РИАМО, почему все эти громкие дела не сопровождаются уголовным преследованием фигурантов и каковы юридические основания подобной практики.

На каком основании в России изымают имущество коррупционеров

Щеголева Ольга / Фотобанк Лори

Фото - © Щеголева Ольга / Фотобанк Лори

По словам экспертов, в России существуют следующие нормы закона, согласно которым происходит обращение коррупционно нажитого имущества в доход государства:

Как пояснил РИАМО юрист, директор юридической компании «А.Лигал» Юрий Александров, доходы и расходы чиновников, к которым относятся и судьи, подлежат контролю, и в случае выявления у них незадекларированного имущества и (или) имущества, в отношении которого не представлено доказательств о законности его происхождения, такое имущество подлежит изъятию в собственность РФ по иску прокуратуры.

Эксперт подчеркнул, что такой иск может предъявляться не только к судье, но и к его родственникам (знакомым).

В качестве гипотетических оснований для предъявления подобного иска Александров назвал следующие:

  • финансирование судьей бизнеса, оформленного на его номиналов, за счет полученных им взяток;
  • ведение судьей в нарушение законодательства бизнеса и его прикрытие с использованием своих полномочий;
  • приобретение за счет полученных судьей взяток имущества себе и своим родственникам для удовлетворения личных потребностей;
  • участие судьи в различных незаконных формированиях с целью оказания им содействия в достижении их преступных целей.

Адвокат, управляющий партнер адвокатского бюро «Сила Слова» Виталий Кацко также пояснил, что в случае обращения прокуратуры с подобным иском суды накладывают на имущество аресты в порядке Гражданского процессуального кодекса РФ, а после принятия постановления КС РФ от 31.10.2024 такие иски подаются без срока давности.

Почему конфискация имущества не сопровождается уголовным преследованием

Фото - © Медиасток.рф

Как пояснил Юрий Александров, обращение с иском об изъятии имущества не зависит от возбуждения либо невозбуждения уголовного дела, а является самостоятельным антикоррупционным механизмом. Однако, как полагает юрист, если подобная мера реализуется в отношении судьи, то далее вероятность возбуждения уголовного дела очень высока, поскольку выявление незаконно полученного имущества у судьи во многих ситуациях может свидетельствовать о его вовлечении в преступную деятельность.

С ним не согласен адвокат и бывший следователь прокуратуры Вадим Багатурия, комментируя для РИАМО дело Виктора Момотова.

«Впоследствии, если будет доказано, что он получил это в качестве взятки или каким-то иным незаконным образом, да, возможно уголовное преследование. Но это все в силу того, что он обладает статусом судьи – такая труднопрогнозируемая и маловероятная история. Поэтому будем считать, что общественные интересы здесь соблюдены в результате конфискации», – отметил Багатурия.

Об особом статусе судей напомнила и адвокат Ольга Юрьевна Степанова.

«Согласно закону “О статусе судей в Российской Федерации”, судья наделен статусом неприкосновенности. Лишить судью данного статуса – процедура непростая. В частности, необходимо получить и согласие Высшей квалификационной коллегии судей», – рассказала эксперт

Ольга Степанова

Адвокат

Степанова также пояснила, что конфискация имущества не является стопроцентным доказательством совершения какого-либо преступления – например, взятки (ст. 290 УК РФ) и злоупотребления должностными полномочиями (ст. 285 УК РФ) – ведь уголовный процесс имеет иные средства доказывания. При этом решение по гражданскому делу может стать основанием для проведения доследственной проверки по данному факту, то есть иметь некую преюдицию, отметила адвокат.

Управляющий партнер адвокатского бюро г. Москвы «Матюнины и Партнеры» Олег Матюнин также пояснил, что контроль за законностью получения денежных средств чиновниками не связан с возбуждением и расследованием уголовных дел и действительно может осуществляться самостоятельно, «как бы это странно ни выглядело со стороны».

Эксперт отметил, что ни в антикоррупционном, ни в уголовно-процессуальном законодательстве нет таких положений, которые бы обязывали возбуждать уголовные дела по фактам отсутствия сведений о законных источниках доходов чиновников, если речь идет о деньгах или о приобретении ими различного дорогостоящего имущества (недвижимости, транспорта, ценных бумаг, долей, паев, цифровых финансовых активов и цифровой валюты).

Матюнин напомнил, что в Законе о противодействии коррупции есть только общая норма о том, что «российские, иностранные граждане и лица без гражданства за совершение коррупционных правонарушений несут уголовную, административную, гражданско-правовую и дисциплинарную ответственность в соответствии с российским законодательством». Кроме того, в статье 140 Уголовно-процессуального кодекса РФ указано, что поводом для возбуждения уголовного дела может служить «постановление прокурора о направлении соответствующих материалов в орган предварительного расследования для решения вопроса об уголовном преследовании».

Виталий Кацко также пояснил, что формально механизм конфискации имущества по антикоррупционному законодательству – гражданско-правовой, поэтому и возможно изъятие имущества без уголовного преследования. Лишение судейского статуса тоже не происходит автоматически — для этого нужно дисциплинарное решение квалификационной коллегии либо приговор.

При этом, по словам эксперта, данная ситуация выглядит противоречиво.

«Если суд установил, что имущество превышает официальные доходы судьи, это почти всегда указывает на коррупцию: взятку, злоупотребление полномочиями или превышение должностных полномочий. В таких делах возникает преюдиция: установленный в гражданском решении факт незаконного происхождения активов должен служить основанием для регистрации сообщения о преступлении, проверки и возможного возбуждения уголовного дела», – полагает управляющий партнер адвокатского бюро «Сила Слова».

Почему же уголовные дела не появляются сразу

ViktoriiaMur / Фотобанк Лори

Фото - © ViktoriiaMur / Фотобанк Лори

По мнению Кацко, вероятно, власти ждут, пока решения по конфискации пройдут апелляцию и кассацию и станут окончательными, после чего такие материалы могут лечь в основу уголовного преследования.

«С точки зрения процессуальной логики это выглядит как “двухэтапная” стратегия: сначала забрать активы и зафиксировать их незаконность, а потом — при необходимости — привлекать к ответственности»

Виталий Кацко

управляющий партнер адвокатского бюро «Сила Слова»

Хотя формально законность этой практики подтверждается нормами ГК и позицией Конституционного Суда, с точки зрения правовой определенности и презумпции невиновности, по мнению Кацко, она вызывает вопросы: гражданский иск превращается в инструмент антикоррупционной борьбы без параллельного уголовного процесса, а логика уголовного преследования откладывается на будущее.