Жители Подмосковья: о первом дне войны, нападении фашистов и бомбежках

День памяти и скорби отмечается 22 июня. В этот день в 1941 году фашистские войска вторглись на территорию СССР. С тех пор прошло 75 лет, но те, кто пережил войну, до сих пор в деталях помнят то страшное воскресенье. Жители разных городов Московской области рассказали РИАМО о начале Великой Отечественной войны, первых налетах немецкой авиации и реакции людей на происходящее.

Шесть фронтовых историй от ветеранов из Подмосковья>>

Виктор Сергеевич Макаров, Красноармейск:

«Закончился учебный год, и пацаны с толком проводили время – купались, загорали, ловили рыбу. Мне тогда было девять лет. Еще немного – и поеду в пионерлагерь. Но этим планам не суждено было сбыться: 22 июня враг напал на нашу страну.

Война! В тот день тревожное сообщение Совинформбюро не изменило планов ребятни, и вскоре они оказались на Воре: день был жаркий, и неплохо было бы искупаться. На другом берегу ребята постарше спорили о том, кто победит в этой войне. Сережка Титов – одна нога здесь, другая там – принес географический атлас. Нашли Германию. И эта маленькая страна посягнула на необъятный Советский Союз? Тогда мы не сомневались: война быстро закончится, и в нашу пользу».

Ветеран-разведчик из Одинцова: про битву за Могилев и пленного «языка»>>

Николай Сидорович Пилипчук, Подольск:

«Начало Великой Отечественной войны я встретил на Балтийском флоте, куда был призван осенью 1940 года. После окончания школы младших специалистов в Кронштадте получил флотскую специальность – электрик. Был направлен для прохождения службы на эсминец «Сильный». 22 июня 1941 года он стоял на рейде Риги.

В 10:00 на корабле прозвучала боевая тревога. Команда построилась на палубе. Нам объявили о начале войны. Когда разошлись, старослужащие, которые собирались в увольнение, а некоторые и демобилизовываться, в сердцах покидали вещички за борт».

Москва в 1941 и 2016: столица в годы войны и сейчас>>

Татьяна Андреевна Бабенко, Клин:

«В 1941 году наша семья жила в деревне Некрасино Высоковского района Московской области. Семья была большая, я, самая младшая, была двенадцатым ребенком. О начале войны мы узнали в полдень – из выступления по радио председателя Советского правительства Вячеслава Молотова. Все очень всполошились, выбежали на улицу, женщины плакали.

На следующий день началась мобилизация. На фронт из деревни ушло много мужчин. В армию их отправляли из города Высоковска, через районный военкомат. Мой отец был 1883 года рождения, мобилизации не подлежал. А пятеро братьев ушли на войну. Домой вернулись только трое, один без руки».

Фронтовые письма-треугольники: «Покажем, как русские воюют!»>>

Илларион Михайлович Ильин, Солнечногорск:

«Кровавое лицо войны я встретил пятнадцатилетним парнишкой, когда 28 июня 1941 года фашистские стервятники разбомбили в нашем городе Кировске только что построенный вокзал, расстреляли пассажирский состав, готовый к отправке. Эту жуткую картину отчетливо помню по сей день. Невозможно забыть разбитые вагоны, изуродованные тела людей. А ведь там были и дети, уезжающие на отдых в пионерские лагеря. Сколько таких кровавых, в черной рамке, картин было за войну!

Я был призван в армию в январе 1943 года, а в сентябре принял первый бой. К этому времени уже воевали три моих старших брата. Боевые действия начались с форсирования Днепра, с ожесточенных боев на Букринском плацдарме. Здесь было мое боевое крещение. За месяц боев из нашего отделения выбыла половина состава. Погиб мой боевой товарищ, наставник Николай Стенцов, храбрый кубанский парень. Погиб и наш командир отделения. Помнятся слова взводного: «Ильин, боевое крещение принял, теперь принимай и отделение».

Дети блокады – про оборону Ленинграда, «дуранду» и первую любовь>>

Мария Петровна Семикова, Химки:

«В первых числах февраля 1940 года, после окончания Халтуринской школы медсестер, я была направлена на работу в город Несвиж Барановичской области в Белоруссии, где и встретила первый день войны медсестрой хирургического отделения госпиталя. Я находилась на ночном дежурстве, когда начались бомбежки. От приехавшего офицера узнали, что Минск горит, что немцы уже близко, и нужно немедленно эвакуироваться. Погрузили больных на машины и поехали на станцию Пуховичи, я сопровождала больных.

Оказалось, станцию разбомбили. Дороги домой не было, путь был только на восток, к нашим. Неделю бежали до Могилева, без еды и воды. Днем прятались по кустам и болотам от немцев и обстрелов с воздуха, а ночью передвигаясь. Везде лежали убитые, кругом были фашисты.

На пересыльном пункте меня направили в 3-й медико-санитарный батальон, и 1 июля 1941 года я оказалась в медсанбате. Далее мы отступали коллективно. В день приходилось рыть по два-три окопа, в которых спасались от постоянных бомбежек. Двигались на машинах с ранеными на восток».

Ветеран из Электрогорска: о службе в тылу и танковых боях на фронте>>

Светлана Федоровна Рощина, Ивантеевка:

«В воскресенье, 22 июня 1941 года, родители планировали отправиться на отдых. Стояла жаркая погода. Мы тогда были в Ивантеевке, и родители хотели выбраться к воде. Но весть о войне заставила отказаться от этих планов. Помню, как мама плакала, а папа успокаивал ее, говорил, что это ненадолго, что немцы скоро будут разбиты. Тогда все были уверены, что победа будет легкой.

Помню первые налеты немецкой авиации на Москву осенью 1941 года, прожекторы, которые обшаривали небо. Самолеты долетали и до Ивантеевки. Помню окна, заклеенные бумажными полосками крест на крест. Мы жили в деревянном двухэтажном доме на улице 2-я Камчатка, сейчас это Пионерская улица. Спали под лестницей на первом этаже всем подъездом, чтобы в случае попадания бомбы в дом был шанс выбраться из него».

Ветеран ВОВ Екатерина Волчкова: про бомбежки, колокольный плач и голод>>

Юрий Константинович Михайлов, Сергиев Посад:

«Мне было 17 лет, я только окончил 9 класс. Двадцать второго июня был выходной, воскресенье. Мой отец работал в Загорске начальником узла связи. Рано утром, через несколько часов после нападения, за ним срочно прислали машину. Нам он сначала ничего не объяснил, о начале войны мы узнали, как все – из сообщения по радио. В этот день в был праздник – открытие нового колхозного рынка. На улицах было много людей. Мы жили в центре, я хорошо помню эту картину: толпа стоит у громкоговорителя и слушает речь Молотова. Конечно, это было потрясение.

Люди восприняли эту новость по-разному. Патриотизм тогда был всеобщим, настоящим. Но при этом старшее поколение хорошо знало, что такое война. Мой отец, например, хлебнул лиха еще в Первую мировую. На фронте он был военным связистом, как я потом. Все понимали, что война – это страшно, но при этом все – и мужчины, и подростки – рвались на фронт, чтобы защищать Родину».

Ушер Давидович Кривошеев, Воскресенск:

«В то время я учился на третьем курсе Одесского медицинского института. Мне предстояло сдавать экзамены по терапии, но известие о том, что фашисты напали на нашу страну, внесло изменения в работу вуза. Экзамен я сдал на следующий день, став студентом четвертого курса.

С первых дней войны в Одессе создавались боевые дружины по охране учреждений, в том числе и нашего медицинского института. В одну из них зачислили и меня, а через какое-то время в городе были организованы истребительные батальоны по борьбе с десантниками. В одном из них я стал командиром отделения. Мы были на казарменном положении, вооружены, и по тревоге нас могли направить в любое место – туда, где возникала угроза высадки вражеских десантов.

У Роберта Рождественского есть строки: «Если мы войну забудем, вновь придет война». Пусть эта фраза будет назиданием для всех, кто пытается забыть войну с ее тяготами и последствиями. Это лихолетье было тяжелым, миллионы людей погибли, причем не только на фронте, но и в тылу. Обращаюсь к молодому поколению: будьте умными и образованными, любите Родину. Не будьте равнодушными к прошлому, настоящему, грядущему. Будьте достойны памяти предков!»