Солдаты Великой Победы: жители Подмосковья об отцах-фронтовиках
С каждым годом в живых остается все меньше участников Великой Отечественной войны - тех, кто на передовой завоевывал Победу для нас, детей и внуков. У каждого героя своя история, и миллионы так и остались нерассказанными. В преддверии 70-летия Великой Победы жители Московской области поделились с корреспондентом Щелковского информагентства воспоминаниями о своих воевавших отцах и других близких родственниках.
Ветеран из Рошаля: как освобождал Сталинград и встретился с китами в океане>>
Скромный офицер
«Я была единственной в классе, чей папа воевал, и очень этим гордилась. Но папа никогда не приходил в школу, на тематические классные часы, ни ко мне, ни к моему брату. Был очень скромен и не любил вспоминать войну. Он вернулся в звании лейтенанта (младший офицерский чин - ред.), но считал себя рядовым солдатом, каких миллионы воевали. А я уверена, что именно такие, как мой папа, «маленькие солдаты» и выиграли большую войну», - рассказывает председатель контрольно-счетной палаты Щелковского района Подмосковья Ольга Шумилова о своем отце, Юрии Владимировиче Лукине.
Он ушел на фронт в 17 лет, в 1943 году. Служил в разведроте в составе 1-го Украинского фронта. «Какое счастье, что папа не дожил до этого кошмара!», - говорит Ольга Юрьевна о событиях на Украине.
Победу встретил под Бреслау (сейчас польский город Вроцлав). Солдат, не вспоминавший войну по каким-то только ему известным причинам, про Победу все же рассказывал. Говорил, что от счастья все едва не потеряли голову – пели, кричали, плясали, стреляли…
Дети живо интересовались папиным военным прошлым, но он обычно отвечал односложно: «Что вспоминать-то? Окопы, голод и холод?». Однако с возрастом стал более словоохотлив, например, рассказал про эпизод, чуть не стоивший ему жизни. Он только перебрался в соседний окоп к товарищу, как рядом раздался взрыв. Там, где он был всего несколько мгновений назад, погибли все…
«Ордена папа надевал только на 9 мая. Это был для него самый любимый праздник, да и для всей нашей семьи тоже. В этот день мы обязательно дарили папе цветы и подарок. Накрывали праздничный стол. Мне кажется, только 9 мая папа чувствовал, что не такой уж он «маленький солдат», - говорит Ольга Шумилова.
Воевал в ее семье не только отец. Фронтовиком был и дедушка – Владимир Иванович Лукин. А бабушка Ольга Александровна Фоминцева всю войну проработала в военном госпитале врачом.
Брат бабушки Сергей Александрович Фоминцев – полковник медицинской службы. В ленинградскую блокаду служил в Смольном. Переболел цингой и в 32 года остался без единого зуба.
Воевал и двоюродный брат бабушки Николай Иванович Фомин, он дружил с Героем Советского Союза, военным летчиком Николаем Гастелло.
Дядя отца Николай Николаевич Сидоркин, тоже фронтовик, был награжден орденом Красной Звезды, которого удостаиваются за большие заслуги в обороне и особое личное мужество.
«В последние годы жизни папа сильно болел, но все мои близкие трепетно за ним ухаживали. Для нас его смерть стала трагедией… Прошло уже больше года, а мне все чаще приходит мысль: «Как горько, что его нет! Как о многом я его не спросила! Как многого не успела сказать!», - признается Ольга Шумилова.
В память о ветеране в семье решили установить памятник на его могиле. Он будет выполнен в военной стилистике: с Красной звездой, георгиевской ленточкой. На памятнике будет высечено: «Вечная память солдату Победы».
Ветеран из Лосино-Петровского: о друзьях-товарищах и любимой «Катюше»>>
Медсестра его сердца
Иван Никифорович Фирсов уходил на фронт в 31 год, старшиной в танковую часть. Вернулся домой только после окончания войны. Фотографии военных и послевоенных лет передают его посуровевшее не по возрасту лицо. Хотя все, кто его знал, говорили о веселом характере.
«Отца мобилизовали на войну в августе 41-го. В этом же году он был тяжело ранен. Его направили на лечение в госпиталь в одном из подмосковных городов. Мама и еще одна женщина из деревни (семья Фирсовых жила тогда на Рязанщине - ред.) поехали искать своих мужей. Ехали трудно: в лютую стужу уговаривали охранников посадить их на площадку товарного вагона. Но все-таки добрались. Муж односельчанки - живой и уже почти поправился. А вот отец был все время грустен. Оно и понятно: впереди война, жестокая, беспощадная», - рассказывает сын ветерана, замдиректора МУП «Щелковские электросети» Михаил Фирсов.
К сожалению, не сохранились ни воспоминания его отца о войне, ни награды. «Мне было всего два года, когда папа умер. Ему едва исполнилось 40 лет, молодой мужчина, которому еще жить да жить. Но его здоровье уничтожила война», - сожалеет Михаил Фирсов.
Воевал и младший брат его отца Илья Никифорович Фирсов. «В 41-ом Илье было всего семнадцать, студент техникума. Из студентов Москвы и Подмосковья в первые месяцы войны создали народное ополчение. По рассказам дяди Ильи, это было образцовое ополчение, комсомольско-молодежное. Им даже выдали шинели и форму, винтовки. Наскоро обучили и отправили на фронт.
Первый бой был в Смоленске. Обороняли центр города, Кремль. Там же – первое ранение: пулей отстрелило большой палец руки. Перевязали и оставили в строю. Следующий бой - уже под Вязьмой. Их пулеметное подразделение обороняло переправу через речку. Появилась разведка немцев. Дали залп и очереди из пулеметов. Один мотоцикл завалился на бок, остальные развернулись и уехали обратно.
Вяземский котел. В него угодили сотни тысяч наших солдат. Взяли в плен и Илью Фирсова. Вели по дороге, было холодно, а шинель потеряна. Пленных немцы охраняли плохо, поэтому побеги из колонны случались часто. Дяде удалось во время движения спрятаться под танк, подбитый и стоявший у дороги. Шел ночами. В деревнях его немного подкармливали. В то время сотни солдат бродили по лесам, многие части попали в окружение. Только через месяц Илья, перейдя линию фронта, не нарвавшись на немцев, не встретив и наши части, вернулся в родной дом на Рязанщине. Пришел отощавший, грязный, вшивый.
«В том же 41-ом его снова мобилизовали. Потом дядя Илья рассказывал, что в одном из боев под Москвой получил тяжелое ранение, чуть не погиб. Очнулся ночью в воронке. Рядом труп. Мороз, тихо. Лежу, говорит, чувствую, помираю. А тут кто-то в воронку сползает. Женский голос: «Живой?». Вытащила на себе медсестричка», - рассказывает племянник ветерана.
Дальше – госпиталь, затем офицерская школа, снова фронт, уже под Ленинградом, снова ранение, снова госпиталь… За ним ухаживала молоденькая медсестра – Мария, позже она стала его женой.
И снова фронт, и снова ранение. За всю войну, а служил Илья Фирсов до самого окончания войны, до 45-го года, он получил несколько ранений. Разбитые ребра, осколки, которые выходили уже спустя годы после войны, ужасные шрамы на теле…Но, в общем-то, война пощадила семью - никто не погиб.
Семья Победы: счастье в сторожке и свадебное платье из парашюта>>
Фронтовой треугольник
«Не могу не сказать и о своей чудесной маме, Софье Ивановне. Заявление на вступление в партию она подала в 1941 году, когда немцы стояли в 30 километрах от ее села. Она знала, что будет первой, кого вздернут или поставят к стенке, если фашисты прорвутся, но сознательно пошла на этот шаг», - отмечает Михаил Фирсов.
Всю войну мать была кормилицей для большой семьи Фирсовых. Она оставила книжечку воспоминаний. Вот что она писала о военном лихолетье:
«Хлеб вывозился весь под лозунгом «Все для фронта, все для победы!». А весной женщины-колхозницы ходили пешком в Ухолово (райцентр), расстояние 20-25 км. Туда-обратно 40-50 км, за спиной мешок с семенами. На следующий день почти все, кто ходил за семенами, не могли работать: на подошвах ног образовывалась водянка, так как шли босяком… Лошадей было мало в колхозах: передохли от чесотки. Чесотка от лошадей переходила к людям, и это был какой-то кошмар. Лечить нечем… Ко всему и корма не хватало – раскрывали крыши изб, амбаров, и эту гнилую солому давали скоту. К весне лошадей и коров подвязывали на веревках, чтобы как-нибудь дотянуть до подножного корма. А люди чем жили, трудно даже объяснить…»
В 41-ом году через деревню прогоняли стадо эвакуированных коров. С пастухами был маленький мальчик Павлик. Он заболел тифом. Пастухи носили его на руках из избы в избу, просили оставить. Фирсовы взяли мальчика в семье. Выходили, он стал членом семьи.
«Мама привыкла к нему, полюбила. Думала его усыновить, написала об этом в конце войны отцу, но тот ответил ей: «Подожди, будут у нас еще дети, будет сын». Мама стала хлопотать и в конце концов нашла родителей Павлика на освобожденной от немцев Смоленской земле. Позже она сокрушалась, что расстались с ним, и след его затерялся...», - рассказывает Михаил Фирсов.
Ветераны из Воскресенска: о жизни, войне и победе над одиночеством>>
Ольга Рожкова