Участник проекта по пересадке головы Валерий Спиридонов: «Я свою жизнь очень люблю»
Российский инженер-программист Валерий Спиридонов всю жизнь страдает генетическим заболеванием под названием мышечная атрофия Верднига—Хоффмана. Эта болезнь приводит к ослаблению мышц и постепенно лишает человека возможности двигаться. В свои 30 лет Валерий решился на участие в уникальном эксперименте — операции по пересадке головы к чужому телу. Разработкой технологий для проведения будущей трансплантации занимается итальянский нейрохирург Серджио Канаверо. О том, как может измениться его жизнь после операции, и с какими трудностями столкнулись участники проекта при его подготовке, Валерий рассказал журналистам.
Три шага к спасению: что нужно менять в системе донорства органов в Подмосковье>>
Опыты по пересадке головы
На самом деле, подобные опыты по пересадке головы животным проводились в СССР и США еще в 50—х годах прошлого века, однако широко не освещались и не получили поддержки общественности и государства. Советский профессор Владимир Демихов первым в мире провел эксперименты по трансплантации сердца, печени, почек и других органов на животных. Он также доказал на практике, что трансплантация головы собаке может быть осуществлена, а живое существо после такой операции способно продолжать жизнедеятельность в течение достаточного времени. Впоследствии опыт Демихова перенял американский профессор Роберт Уайт, который занимался экспериментами с обезьянами. Он пошел дальше: пытался поменять головы животных местами.
«Оценивать результаты этих операций можно по—разному. Важно то, что опыт был получен, и было научно доказано, что трансплантация возможна. Трудности связаны с тем, что ученым не хватает навыков по связыванию нервных тканей», — говорит Валерий Спиридонов.
Своя голова на плечах
В последние полтора года Валерий Спиридонов совместно с итальянским врачом Серджио Канаверо ведут активную популяризацию будущего эксперимента по пересадке головы человеку и пытаются переломить отношение к таким операциям в обществе.
«Моя роль заключается в том, что я активно веду общественную деятельность, рассказывая, для чего мы делаем эти исследования, каких результатов мы планируем достичь. Мы пытаемся объяснить, что поддержка таких технологий необходима не для того, чтобы сделать одну единственную уникальную операцию за много миллионов долларов. Мы готовим технологию для того, чтобы помочь десяткам тысяч людей с проблемами здоровья», — подчеркивает Валерий.
Проект развивается, его поддерживают все больше ученых в разных странах. По словам Спиридонова, с момента объявления эксперимента его участники уже добились значительного признания от общественности, им поступают тысячи писем со словами поддержки. Но, конечно, остаются и те, кто отговаривает от инновационной затеи.
«Несмотря на все „против“, мы понимаем, что общественный спрос на такую технологию велик. Наши убеждения сегодня разделяют все больше государств. Официально к программе трансплантации присоединился Китай, там проведено уже около тысячи подобных опытов с мелкими млекопитающими, в частности, крысами. Результаты операций разные, но, тем не менее, они идут. Опыты проводятся при государственном финансировании», — рассказал Спиридонов.
В мае этого года была опубликована статья профессора Канаверо и его китайского коллеги в научном журнале. В ней доказывается, что технология по сращиванию нервных волокон, действительно, работает.
«Мы будем пытаться развивать эту технологию, в частности, с использованием опыта российских ученых, которые находятся со мной в прямом контакте. Часть их разработок, вероятно, мы будем проводить через фонд „Сколково“. Сейчас мы в стадии подачи туда заявки», — сообщил Спиридонов.
«Я не один»
По словам Валерия, недавно было анонсировано имя еще одного волонтера — китайца, изъявившего желание стать одним из первых, на ком проведут инновационный эксперимент. «Он находится в более тяжелом состоянии, чем я, к тому же ему 66 лет. Но я уже не один. Мы понимаем, что людей, которые готовы пойти вперед, их уже некоторое количество», — отметил Спиридонов.
По словам инженера, в России накоплен огромный опыт по трансплантации органов. С Канаверо и Спиридоновым сотрудничают ученики Демихова.
«Что касается технологий, я могу назвать такую фамилию, как Трошин, который разработал и активно документирует способ спасения жизни, головного мозга путем отделения его от больного тела, сохраняя его при этом жизнеспособным и разумным. Сегодня мы пытаемся эту технологию развить», — пояснил Спиридонов.
Он уточнил, что есть ряд факторов, которые необходимо учитывать при подобной операции. Профессор Канаверо указывает один из важнейших — донор должен быть той же расы, что и реципиент. При этом в качестве донора могут использоваться тела людей, погибших в происшествиях либо умерших от рака мозга и других болезней, при которых тело остается функционирующим и здоровым, а мозг умирает.
«Также есть страны, в которых узаконены смертные казни. Не думаю, что вопрос донорства будет принципиальным», — добавил Спиридонов.
Открытая операция
Осуществление эксперимента по пересадке головы человека тормозится из-за ряда факторов, в том числе выбора места проведения операции и финансирования.
«Пока не удается договориться с клиникой, которая взяла бы на себя ответственность признать, что она работает по технологии Канаверо. Заявить об этом громко многие не решаются. Вследствие этого возникает недостаток финансирования. Мы надеемся, что нам удастся договориться с одной из таких клиник в ближайшее время. Мы сейчас находимся в поисках площадки. За помощью в федеральный Минздрав мы не обращались», — рассказал Валерий.
С датой операции участники российского проекта также еще не определились. Ранее была озвучена дата — декабрь 2017, но вероятность ее проведения 50 на 50. «Если операция и будет произведена в декабре 2017 года, то она будет проходить в Китае на китайском коллеге», — сказал Спиридонов.
Со своей стороны, профессор Канаверо хочет, чтобы поступление средств на эксперимент было максимально публичным и открытым.
«Есть люди, заинтересованные в этой технологии, но желающие оставаться инкогнито, поэтому согласие не может быть достигнуто. Канаверо хочет, чтобы эта технология оставалась под контролем государства, была максимально этичной, в рамках закона, чтобы не было опасений, что начнется охота за телами. Канаверо заявил, что он открыто отчитается о трате полученных денег», — объяснил Спиридонов.
«Моя деятельность заключается в том, что я много общаюсь с людьми, объясняю необходимость этих исследований, делаю все от меня зависящее, чтобы обеспечить надежность и открытость данных, которые поступают от профессора Канаверо. И пытаюсь довести эту ситуацию до того, когда в успехе будут уверены практически все», — заявляет Валерий.
По его словам, разница в оценках стоимости операции объясняется вполне объективно: везде разная стоимость труда медика.
«Если операция будет проходить в России, то ее стоимость может уложиться в 5–7 миллионов долларов. Замечу, что наше законодательство напрямую запрещает трансплантацию тела. Но законодательство — это живой организм. И если мы сумеем доказать реалистичность наших технологий, то мы сможем поменять его решение», — считает Валерий.
При этом он подчеркивает, что нет гарантии того, что именно он будет первым человеком, перенесшим операцию по пересадке головы, он является лишь претендентом на эту операцию.
«Я выступаю как человек, вызвавшийся претендентом на эксперимент. Сегодня Китай уже далеко продвинулся в этом вопросе, и там комиссия по этике, финансы и технологии наверняка позволят пойти еще дальше», — считает Спиридонов.
День донора: мифы и реальность о сдаче крови>>
Есть ли жизнь после пересадки?
Согласно детальному плану эксперимента, который представил доктор Канаверо, операция продлится 36 часов, к ней будет привлечено 150 профессионалов, работать будут посменно. Голова будет отделена от тела не более, чем на один час. После операции пациент проведет около месяца в коме, пока у него не срастутся нервные окончания. Впоследствии около года будет проходить реабилитация, возвращение двигательных функций.
«Иммунное отторжение не является сегодня проблемой. Иммуносупрессоры нового поколения действуют точечно: выбирают тот белок, который производит отторжение, и устраняют его. Мы надеемся, что мы сможем адаптировать иммуносупрессоры для этой операции в том числе», — отмечает Спиридонов.
В идеале после операции мне придется купить черный спортбайк и кататься на нем по побережью, — шутит Валерий.
По его словам, вполне реально то, что человек после операции сможет передвигаться самостоятельно и сам себя обслуживать.
«Я пытаюсь сохранять жизнь комфортной для себя. Продолжаю работать, моя работа мне очень нравится. Я пытаюсь не терять связи с друзьями. В остальном я никак не пользуюсь своей публичностью, я большую часть времени провожу за компьютером и в целом для меня за полтора года мало что изменилось», — поделился Валерий.
Он также рассказал, что занимается руководством проектов, в том числе общественно—политической деятельностью, является членом Общественной палаты во Владимире.
«Говорить о том, что у меня жизнь отчаянная и несчастная, я бы не стал. Я своей жизнью очень дорожу, ценю и люблю. Я занимаюсь этим исключительно потому, что мне это интересно. Сегодня технологии позволяют работать, учиться и делать много всего интересного, находясь в таком состоянии, как я», — заявил участник эксперимента.
Он также признался, что на данный момент непосредственно об операции не думает. «Я просто делаю все, чтобы она стала возможной. Мы понимаем, что если мы не будем делать ничего, то мы ничего не добьемся», — заключил Спиридонов.