Сергей Андрияка: «Самое сложное в искусстве – продолжать традиции»
Новая авторская рубрика РИАМО посвящена самым интересным художественным выставкам и проектам, неизвестным фактам о знаменитых шедеврах и самобытных современных живописцах. Наш обозреватель Ольга Шарапова – журналист, разбирающийся в живописи, и художник, умеющий увлекательно рассказывать о ней. В сегодняшней колонке Ольга расскажет о своей встрече с Сергеем Андриякой.
Сейчас, пожалуй, не найти человека, который не слышал бы о выдающемся современном художнике, создателе Школы акварели и Академии акварели и изящных искусств Сергее Андрияке.
Сергей Николаевич далек от скандалов и интриг, он отрицает сомнительные перформансы и хаос в искусстве. Его работы всегда глубокие, наполненные теплом и жизнью. Вот что рассказывает о своей работе сам художник:
– Продолжать традиции в любой сфере очень тяжело. В живописи – особенно. Многие думают, что если художник продолжает традиции, он что-то копирует. Ничего подобного! Приходишь в Ватикан, а там – элементы искусства Египта. Откуда? А просто эта цивилизация древнее. Происходит проникновение, звучит попурри.
В наше время появилась тенденция отрезать прошлое. «Черный квадрат» Малевича – не классика. Не было никогда это классикой. Если человек в «Черный квадрат» долго смотрит, то ему там что-то мерещится. Это не может быть искусством.
Смотрите «Истории о живописи от Ольги Шараповой» на YouTube канале>>
– Сергей Николаевич, вы помните, когда и как у вас впервые родилась идея создать собственную школу?
– Идея создать учебное учреждение родилась у меня, когда сам начал преподавать. После смерти отца. Тогда я только оканчивал первый курс. Потом год мы с мамой занимались наследием, выставками, но жить-то надо, надо зарабатывать. И я, студент, пошел преподавать на дневном отделении Суриковской школы живописи. Это был очень интересный опыт, потому что утром я был студентом, к полудню становился педагогом, ехал в школу преподавать, а после обеда возвращался опять студентом. Когда первый раз пришел в Московскую среднюю художественную школу при институте Сурикова, волновался очень. Она основана в 1939 году как школа юных дарований, была лучшей в Советском Союзе. Отец преподавал там с самого основания с одним только перерывом, когда ушел добровольцем на фронт во время Великой Отечественной войны. Когда вернулся, опять попал в эту школу и работал до конца, до 1977 года. Последние восемь лет он был директором этой школы.
В 1979 году уже сам я пришел преподавать, тогда мне был 21 год. Уровень педагогов, которые преподавали в Суриковской школе, был очень высокий, это была марка, бренд. В таком молодом возрасте преподавать – ответственная работа. Когда директор привел меня в класс, я растерялся, думаю: что мне делать? Ученики на меня смотрят. Настоящее испытание. Как дуэль. Кто кого? Будут они мне верить, буду я для них авторитетом или не буду? Ну, думаю, надо им показать, что я акварелью умею работать. Взял кисточку у одного из учащихся и маленький фрагмент в его натюрморте написал. Ученики смотрели внимательно. Все-таки удалось завоевать доверие. Вот так я начал преподавать.
Федор Рокотов: самый таинственный портретист русского Просвещения>>
Наглядность – самый короткий путь обучения. Ученик должен видеть, с чего надо начинать, как вести работу, где какие сложные моменты, и у него начинает получаться.
Я начал выстраивать занятия, но не обращаясь к учебным пособиям прошлого, а обращаясь к тому опыту, который был у меня уже в школе и в вузе. Получилось очень интересно. Обычно, когда люди приходят учиться рисовать, в школах перед ними ставят шар, конус, цилиндр, куб из гипса. Да, это правильно. На белом матовом предмете лучше всего видна светотень. Но я решил заменить шар яйцом. Белое яйцо оказалось идеальным. На нем прекрасно можно изучать светотень. Я подумал, а что еще может быть: какая-нибудь светлая груша, яблоко, головка чеснока, луковица. И так набрался хороший набор предметов. Я понял, что нельзя давать яркие предметы, как мандарин, помидор. Яркие предметы у детей не получаются.
После семи лет работы я ушел из Суриковской школы. Затем перешел в Суриковский институт. Пригласил меня профессор, у которого я учился, Виктор Григорьевич Цыплаков. В институте я преподавал три года. И, собственно, на основе преподавания в школе и институте я и разработал свою методику, в основе которой лежит личный пример. Я набрал учеников, создал свою группу и начал вести занятия. Потом группа учеников разрослась, в мастерской заниматься стало тесно, начал арендовать помещение. А после первой персональной выставки в московском Манеже в 1994 году обратился к городским властям с предложением создать школу акварели. Просьбу поддержали.
Педагогов готовил в течение года. Не все со мной работали раньше. Кто-то помогал на частной студии, были и единомышленники, которых я застал, когда они были студентами, кто-то пришел из других вузов.
Сегодня количество учеников Школы акварели доходит до тысячи человек. И это далеко не все желающие. В школу все время поступают предложения об открытии ее филиалов в других городах России и за рубежом.
А в конце 2002 года была основана Академия акварели и изящных искусств. 12 сентября 2012 года состоялось ее открытие.
– Мы создали новую модель образовательного процесса на основе традиций с одной стороны, а с другой – адаптированную к современным реалиям. Учебный процесс базируется на личном примере педагога – ученики и педагоги вместе одновременно выполняют все задания. Эта методика успешно апробирована в московской Школе акварели, существующей с 1999 года.
Галерист из Москвы - о секретах продажи картин и любителях живописи из Китая>>
Для любого художника главное – это умение хорошо рисовать. Академический рисунок является основой, фундаментом.
Я считаю, что если студент художественного вуза не уделяет академическому рисунку должного внимания, он не станет высоким профессионалом. Поэтому наши студенты все пять лет учебного процесса осваивают академический рисунок и живопись. Это половина учебных часов, а во вторую половину образовательного процесса (специализацию) добавляется изобразительная техника.
В Академии акварели все обучение построено на коллективном выполнении конкретных заказов в прикладной или монументальной сфере, когда студенты приобретают незаменимый опыт практической работы. К примеру, во время изучения витража, керамики, настенной живописи все задания выполняются в форме государственного или частного заказа. Студентам на курсе предлагается сделать эскизные работы, после чего выбирается лучший вариант, который выполняется всем курсом на объекте – в госучреждении или частном доме, в офисе или музее.
– Сергей Николаевич, а можно сказать, что Академия акварели и изящных искусств – крупнейший методический центр художественного образования в России?
– А почему бы и нет. У нас для этого все есть. Академия акварели и изящных искусств с 2015 года передана в ведение Минкультуры России (распоряжением Правительства Российской Федерации от 9 декабря 2014 года № 2497-р). У нас проводится всесторонняя научно-методическая работа. Изучается опыт преподавания в прошлом и лучшие современные методики, разрабатываются учебные пособия по всему спектру техник и направлений. Уже переизданы лучшие пособия XIX века по акварельной и масляной живописи, создано большое количество уникальных видеофильмов, учебных и методических материалов.
В Академии открыт первый в России Музей акварели старых мастеров, в котором собраны шедевры акварели, рисунки и книжные иллюстрации русских и западноевропейских художников XIX-XX веков. Ведется активная работа с регионами как в выставочной деятельности, так и в преподавательской. Академия готовит квалифицированные кадры педагогов для региональных художественных учебных заведений, а затем на постоянной основе оказывает им методическую и организационную помощь в осуществлении учебного процесса. Все это позволяет существенно повысить уровень художественного образования в богатой талантами России.
Кризис и культура: почему москвичей потянуло на лекции и в музеи>>